QQ.0521: Хакеры ломают критичную инфраструктуру, учные "ломают" голову над развитием мозга
В выпуске: разбираемся, куда приведут нас кибер-атаки на критическую инфраструктура, и копаем вглубь отдельных стереотипов о работе и особенностях мозга.
Привет! Это рассылка Quantum Quintum, сегодня я расскажу про две темы: 1) как пересматривается отношение к критичной инфраструктуре экономики и 2) как научный прогресс позволяет разобраться с некоторыми стереотипами о работе мозга.
Критичная инфрастурктура
Первая половина мая выдалась горячей на кибер-атаки хакеров на критичную инфраструктуру “западных” стран. Два самых обсуждаемых кейса: атака на систему нефтепереработки в США, приведшая к дефициту бензина на восточном побережье страны, и атака на медицинскую систему Ирландии с шифрованием данных. Обе атаки сопровождаются вымогательством денег.
На что важно обратить внимание:
1) Информационное поле. Большая часть такого новостного фона приходится на страны запада. То ли потому что они первыми проходят по пути цифровизации и тем самым расширяют поверхность атаки, то ли потому что ветер так дует и про атаки на “условно” восточные / северные / южные страны просто активно не пишут (или пишут в своем информационном пузыре), то ли потому что такие атаки в основном остаются незамеченными, а память коротка (как не вспомнить кейс десятилетней давности с атакой Stuxnet от западных спецслужб на ядерную систему Ирана).
2) Финансовые потоки. Помимо прямой атаки и, соответственно, попыток получить прямую выгоду в результате шантажа, такие “акции” также влияют на фондовый рынок. Тут богатая почва для теорий заговора, красочно описанных в нескольких фильмах Голливуда.
3) Ответные меры. Несмотря на потенциальные человеческие жертвы, удар по экономике, кражу корпоративных секретов и т. п., кибератаки выгодны как политикам атакуемых стран, которые тут же могут находить нового или старого врага, так и правоохранительным органам, спецслужбам и специализированным компаниям, предлагающим под шумок свои услуги. Нюанс: большинство таких услуг и решений предлагаются на текущем стеке технологий, то есть не очень эффективны. При этом достаточно малой угрозы, чтобы ассимитрично возвести непропорционально раздутые защитные редуты, инвестировав миллиарды местной валюты. Очень удобно, отработанная схема.
4) Смена концепции. В ближайшие 5-10 лет на рынке защиты данных и критичной инфраструктуры произойдет передел с внедрением новых технологий: квантовой криптографии, управлением защитой на уровне железа, интеграцией ИИ в контур обнаружения и предупреждения угроз. Все, что показывает устаревание старой модели, выгодно носителям новой и может служить основанием для новых инвестиций в исследования и разработку. Но это, конечно, не означает, что они сколь-нибудь стоят за атаками.
5) Поляризация и неоколонизация. Каждый блок дружественных стран будет вынужден сделать свой стек подобных технологий нового поколения, который далее будет продаваться странам-сателлитам и одновременно служить заградительной мерой от конкурентов. Критичной особенностью нового поколения технологий защиты будет гибридная модель отработки угроз с обработкой информации в централизованных (облачных) системах и превентивными автономными блоками в узлах на границе. Фактически это означает, что поставщик оборудования (= страна-поставщик) теперь будет удаленно собирать данные не только для оптимизации обслуживания, но и для обеспечения безопасности, одновременно получая экономический инсайт. Не отвертишься.
Мозг и стереотипы
🧠 Отличаются ли мозг женщины и мозг мужчины?
Все знают, что "мужской и женский мозги отличаются". The Conversation рассказывает об анализе ученых из Rosalind Franklin University of Medicine and Science исследований за последние 30 лет о различиях мозга людей разных полов. Тема, кстати, древняя, как древние греки.
Из анализа следует, что ни одно из распространенных мнений о различиях [в структуре и функциях] не имеет доказательной базы. Большинство работ и алгоритмов, пытающихся доказать разницу, в конечном счете аппелируют к размеру мозга, но оказываются несостоятельными, если размеры нормировать. Причем такие выводы оказываются несостоятельными не только в случае нормировки по полу, но и в случае просто переноса на другие популяции людей, в которых другие средние отношения/размеры тела.
Никаких глубинных отличий в структуре мозга, наличии каких-то ядер, специфичных для одного из полов и т.п. за 30 лет развития технологий анализа и сканирования мозга не обнаружено. Другими словами, мозг человека как таковой — это универсальный орган, в котором не заложено, должен ли он “думать как женщина” или “думать как мужчина”.
🧠 Становится ли инструмент в руке продолжением руки?
Есть расхожая тема, о том, что инструмент в руке профессионала становится его продолжением: кисть художника, молот кузнеца и т.п. Scientific American пишет [3] об исследованиях ученых из University College London [1, 2] о восприятии мозгом инструментов. В частности, они изучают, имеет ли гипотеза о слиянии (embodiment) под собой основания.
Это вопрос важный для индустрии протезирования и в целом “наращивания” возможностей человеческого тела. Например, мы знаем, что, благодаря нейропластичности, мозг может научиться пользоваться искусственным пальцем или протезом. И люди даже часто говорят, что они “чувствуют”, что протез стал частью их тела. Но как это меняет представление мозга о теле?
В зрительной коре мозга есть две различимые зоны: одна, которую мозг активирует, когда он видит тело (свое или другого человека), и вторая, нейроны которой активируются при наблюдении инструментов. Именно за эволюцией этого распределения и наблюдали ученые. Исследования показали, что инструмент или протез "не становится" частью руки, то есть мозг не “видит” его как продолжение тела. Но, по мере роста опыта использования, конкретный инструмент становится “различимым” внутри общей категории “инструментов”. Такое “особое место”.
На мой взгляд, это также открывает интересные вопросы для будущих исследований в области AR/VR. Воспринимает ли человек свои “виртуальные руки” как продолжение тела (например, как тело в перчатках) или видит их как инструменты, которыми он управляет руками? Как будет меняться отношение мозга к виртуальным инструментам и протезам при появлении обратной связи через нейроинтерфейсы (в пределе не отлимимые от сигналов органов тела)? Где эта граница?
🧠 Зачем мы спим и “видят ли сны электроовцы”*?
С самых ранних лет мы желаем друг другу приятных снов и пугаемся кошмаров. Повзрослев мы узнаем, что во сне мозг человека переваривает информацию и часть обучения происходит в это “пассивное время”. Еще мы узнаем, что есть разные фазы активности мозга во время сна. И как-то так получается, что мы четко ассоциируем сон со снами (слова даже такие). Ученые, конечно, давно знают, что состояние сна связано с восстановлением метаболизма, и именно это — ключевая функция сна. Без долгого сна организм “разваливается” и умирает.
И вот в этом контексте интересно понять, откуда эта функция взялась и какие минимальные требования к организму и мозгу (?) для наличия сна? Quanta Magazine рассказывает об исследовании ученых из Южной Кореи и Японии о соно-подобных состояниях гидр. Гидра интересна тем, что у нее нет мозга — есть только небольшая нервная система, но гидра все же умеет спать.
Исследование показывает, что гидры периодически переходят в состояние отдыха, которое удовлетворяет базовым критериям сна организма. В этом состоянии организм гидры занимается саморегуляцией (гомеостаз) и развитием (делением клеток). Деятельность весьма специфическая и слабо совместимая с “поеданием” во время “бодрствования”. Состояние сна гидры связывают с экспрессией ряда генов, часть из которых у них является общей с медузами (ну и до человека их тоже можно проследить), что говорит о том, что регулирование сна появилось еще до разделение видов у их общего предка — и до появления мозга!
Как тут не вспомнить, что наша модель обновления ИТ-продуктов и функций чистки/проверки тоже требует состояния “сна”. Так что как минимум мы можем утверждать, что андроиды будут спать.
* Перефраз романа Филипа Дика “Мечтают ли андроиды об электроовцах?”